Непересекающиеся миры мясной и молочной пищи

Законы, связанные с пригодностью или непригодностью мяса для употребления в пищу глубоки, что запреты, налагаемые еврейской религией, носят, прежде всего, духовный характер.

То же касается и следующего из правил кашрута - запрета на смешение пищи мясного и молочного происхождения.

Вывод этого правила из написанного в Торе: 'Не вари козлёнка в молоке матери его', часто вызывает недоумение и даже протест - ведь сформулированное указание касается очень частного и практически не встречающегося случая.

Однако не будем спешить с выводами и попытаемся увидеть в словах Торы в свете их понимания еврейскими мудрецами (как общего и полного запрета на любое изготовление и употребление смеси мясных и молочных продуктов) намёк на глубокий духовный смысл этого закона кашрута.

Для любого чистого животного любое молоко чистых видов является как бы материнским, подобным тому, каким оно было некогда вскормлено. Оно несет в себе некое начало, благодаря которому это животное получило силы роста и развития. Материнский организм устроен так, что молоко, содержащее важнейшие и для него самого вещества, отделяется и бескорыстно отдаётся потомству.

Оно буквально символизирует 'хесед' - качество изливающейся доброты, радостной щедрости, его предназначение - поддерживать жизнь.

Мясо, в отличие от этого, связано по своему происхождению с лишением жизни (в ходе шхиты).

И хотя это является разрешенным и даже служит одним из инструментов исправления мира ('Чистые и нечистые животные'), тем не менее молоко и мясо - символы противоположных начал, и на их одновременное появление в организме человека наложен запрет.

Духовное начало большинства видов молочной пищи усваивается очень быстро, и практически сразу же после неё, прополоснув рот водой, можно есть пищу мясную. В отличие от этого, мясо должно полностью перевариться для того, чтобы избавиться от своего 'мясного начала', и поэтому положено после мясной еды ждать 6 часов перед едой молочной.

Подобный же принцип (шестичасовой перерыв) применяется также и к особо твёрдым видам сыров, которые очень медленно усваиваются организмом.

Поскольку речь идёт о встрече двух противоположных начал - дарования жизни и отнятия её, то запрет распространяется не только на употребление мясомолочных смесей в пищу, но и на изготовление их для любой цели и даже на получение какой-либо выгоды от смеси, изготовленной кем бы то ни было.

Такую смесь нельзя продать неевреям, хотя на них запрет Торы о смешении мясного и молочного не распространяется; её нельзя дарить, ибо при этом подаривший приобретает расположение к себе со стороны принявшего подарок, нельзя даже скормить её животным. Такую смесь можно только выбросить.

Одним из несколько неожиданных примеров 'мясомолочных' продуктов является сыр. Точнее - сыр нееврейского изготовления. По крайней мере до недавнего времени для производства сыров пользовались технологией, применяющей ферменты животного происхождения, находящиеся в кишечнике быка ('бычий сычуг'). И хотя присутствие 'мясного' элемента в полученном продукте весьма мало, однако, поскольку без этого элемента он вообще не был бы получен, на продукт в полной мере распространяется запрет на употребление, изготовление и использование.

У евреев же для производства сыров применяется иная технология, где опасность нарушения данного запрета не возникает. В последнее время используют в процессе производства сыров вещества, не имеющие животного происхождения.

Однако запрет на нееврейский сыр остается в силе, поскольку никогда нельзя быть точно уверенным, что в каждом конкретном случае выдерживается 'кашерная' технология.

Для этого необходимо, чтобы за ходом производства наблюдал соблюдающий кашрут еврей, который мог бы убедиться в отсутствии запрещенных смесей. Этого уже будет достаточно, чтобы такой 'поднадзорный' сыр считался еврейским и вполне кашерным.

Строгость запрета на смешение продуктов мясного и молочного происхождения вызывает необходимость разделения мясной и молочной посуды.

Так как пища в какой-то мере проникает в стенки сосудов, попеременное пользование одной и той же посудой для мясных и молочных продуктов неизбежно приведет к смешению последних.

Поэтому на кашерной еврейской кухне имеются не менее двух наборов посуды, включая вилки, ложки и ножи - одни для мяса, другие - для изделий из молока, причем наборы эти держат отдельно.

Часто имеется также третий набор посуды - паревный.

Дело в том, что кроме продуктов мясных или молочных имеется огромное множество продуктов нейтральных ('паревных'): овощи, фрукты, рыба, яйца, крупы, хлеб и т. д.

Их разрешено употреблять как с молочной, так и с мясной едой.

При необходимости изготовить, например, салат, который можно было бы есть в молочной, а затем в мясной трапезе, это делают паревным (нейтральным) ножом на паревном блюде, что позволяет во многих случаях избежать двойной работы и упрощает жизнь.